ЭДУАРД АРЦРУНЯН. НАЧАЛО - ГЮМРИ

27 сентября 2009 года, воскресенье, и утром  в девять часов я уже  в доме художника Эдуарда Арцруняна. Мы сегодня должны поехать в Гюмри, чтобы видеть отцовский дом Мастера, посещать те места, где художник провел свое детство, где работал его отец - мельник Симон, и естественно, мы будем встречаться с его родственниками.

Эдуард Арцрунян долго ждал этого путешествия. Почти десять лет, что он не был в Ленинакане, и вообще, Мастер в течение пяти лет своей болезни редко выходил из дома. И сейчас это событие для него превратился в празднование. Как дитя он ликует голубым небом и цветовыми преобразованиями облаков, всем взглядом поглощает свет и тень гор,  зелень садов и уже пожелтевшей и покрасневшей (красное и желтое) осени, великолепный пшеничные и зеленистые цвета пашен.

Мастер может восхищается даже дорожными колючими кустами, которыми столь богата наша страна. Машина останавливается в Уджане, чтобы погрузиться осенними красочными фруктами. Арцрунян пьет  холодную воду из источника и спокойным сердцем продолжает путь. Нас сопровождает еще одна машина, с нами два братья Мастера - Амбарцум и Левон Арцруняны со своими сыновьями и внуками.

Гюмри имеет песню,   Гюмри имеет рану,

Гюмри имеет новую песню спеть…

Как только прибываем в Гюмри, Мастер начинает петь, а автодорожная полиция останавливает нашу машину при в вúезде в город. Думаем, что случилось. «Добро пожаловать в город Гюмри, …», - говорит автоинспектор. «Видите, как мне чествуют»,- остроумничает восьмидесятилетний Мастер. Машина направляется на улицу Крупской, в дом дяди Эдуарда Арцруняна, где с нетерпением его ожидают сыновья и внуки его брата.

Чуть позже отправляемся в майлу[1] Турка, сегодня уже ул. Фрунзе 195. По этому адрессу находится отцовский дом Эдуарда Арцруняна, который полностью преобразился, и единственное, что осталось неизменным - старое окно. Я вхожу во двор детства Мастера, мысленно воображая, как он бегал вместе с братьями.

-          Пойдем к мельницам моего отца,- говорит художник.

И следа не осталось от мельницы находящейся возле базара скота, рынка тоже не существовала, вторая мельница тоже стала историей. Мы отправляемся в деревню Карибджанян, где находилась последняя мельница построенная мельником Симоном. Здесь от мельницы осталась только одна стена - сын 83-летней Седы Геворгяна из Карибджанянов был вынужден на месте мельницы построить свой дом. Он говорит, что согласно рассказу стариков деревни, мельник Симон был очень уважаемым человеком в их деревне, и помнил, что его сын (указывая на Левона) каждый год посещал их село, и как мамочка говорит, целовал стены мельницы.

Мы с полуразрушенной стены мельницы, как реликвию, берем один камень для мастерской Мастера. Вернувшись в Гюмри, мы обúезжаем по улицам города, проходим мимо горизонтального здания художественной школы Меркурова, где в свое время учился Арцрунян. А вот и известный сад Горького, дом Дзитогцев. «Как красив этот город, настоящий шедевр, но должны взять под свое попечение, а погибнет»,- говорит Арцрунян. Опять мы в доме дяди Мастера, нас ждут с накрытым огромным столом, как подобает настоящим жительям Гюмри.

Художник в приподнятом настроении, он даже пьет несколько стаканов вина игнорируя свою болезнь. Несколько позже Арцруняны, обнимая портрет нарисованный своим продедом - Мастером, фотографируются, которая спустя годы станет историей Арцрунянской семьи.

Симон Арцрунян, который  из Себастии отправился в Восточную Армению, решил обосноваться в столице Ереване. Его специальность мельника в то время считался доходным – жил бы в столице, занимался бы работой мельника, а потом построили бы свой собственный дом. Он был увлечен этими мыслями, когда в дали начались виднеться контуры двухэтажных и трехэтажных особняков построенных из туфа.

«Наверное прибыли в Ереван, какой красивый город», - подумал мельник Симон, а пассажир соседнего вагона подтвердил сказанное им. В действительности, они прибыли в Александрополь, который являлся вторым городом Армении и в тот период имел более влиятельное значение в жизни Армении, чем Ереван. Обоснававшись в Алекполе, он начал работать. Дела мельника Симона шли хорошо в этом маленьком городе. В течение короткого периода он проиобрел любовь и уважение у окружающих. Семья Арцрунянов окончательно обосновался в майле Турка.

Новому году 1930 года остался три дня, на улицах Ленинакана был снег и лед, мороз, редких людей можно было видеть. В майле Турка из домов распространялся благоухающий запах гаты[2].

Невестка Арцрунянов – Виктория, раскатывала очередной шар теста для гаты, когда начились родовые схватки.

-          Крест на моей подушке, а молитва на устах моих,

Не боится седрце мое и душа, и не обманет сатана меня.

Тот, кто подойдет к дому моему, камнем станет,

А тот, кто поднимется на мою крышу, оцепенеет.

Трость мой у двери,

А седло моей лошади -  покров для дымника.
Во имя святого Отца и святого Сына и святого Духа, Аминь.

 Бабушка Пируз непрестанно повторяет родовую молитву и добавляет к ней: «Господи, милостивый Бог, пусть с родами моей невестки все удачно будет». Родился третий сын мельника Симона. Третий из пяти сыновей еще с детских лет проявлял целенаправленность и трудолюбие, часто помогал отцу. В Черкезовском ущельи строился очередная мельница, когда дитя Эдик в ущельи, на лоне природы, встретил художников, которые рисовали их недавно выстроенную мельницу.

  Первая картина, увиденная Эдиком, изображала отцовскую мельницу. С того дня, стены дома Арцрунянов покрываются разными видами, и когда больше места не остается, мать берет за руку маленького Эдика и ведет в художественную студию.

Детей приводили, запирали в одной пустой комнате, где были только бумага и карандаш, а на столе – фрукты. Спустя пятнадцать минут Эдик выбежал из комнаты, удивляя учителя. Последний, всматриваясь в работу ребенка, воодушевленно воскликнул: «Этот ребенок станет настоящим художником».

В тот же день Виктория решила, что ее сын должен поступить в художественную школу имени Меркурова. Учителем Арцруняна был не более, и не менее  сам – известный Акоп Акопян. В то время там  учились Оник Минасян и Минас, Дегдз (Персик) Ашот, Рафаель Атоян и Александр Григорян. Всем было суждено стать известными художниками.

Гюмри является городом выявления таланта Арцруняна, который будет отождествлен с началом и концом Второй мировой войны. В десятилетнем возрасте, по побуждению шаловливых ребят он наколол вечный мольберт на своей руке, который стал спутником всей его жизни, своим существованием как-бы предопределяя дальнейшее течение еги жизни.

Ленинакан был местом рождения художника, город-сказка, откуда образы оставленные как воспоминание стали картинами.

                        Юный Эдик хорошо рисует, быстро успевает и принимает решения настолько смело, что можно завидовать. Он появляется в столице Ереване раньше, чем его отец. Если он живет в столице в 1944-46 гг., то семья Арцрунянов появляется в Ереване в 60-е годы, когда Эдуард уже был в Москве. После полтора года учебы в Ереванском художественном училище имени Терлемезняна, Арцрунян оставляет учебу незаконченной и вместе со своим другом Зулумом Григоряном убегает в Ленинград.

Это воспоминания связанные с Ленинаканом, которые подобно ленте прошли перед глазами Арцруняна, в реальности же, старинные родовые часы Арцрунянов оповещали, что был пятый час. Приблизился момент возвращения в Ереван, разразилась гроза и молния, и мы, каким-то образом сели в машину. В течение всего пути шел дождь. Мастер восхищенно смотрит на льющийся дождь, на мокрые поля и деревья, мысленно проводя тысячи цветов и линий. Погода настраивает на дремоту, сын художника - Артем, внук дяди Арман и я засыпаем, а Мастер удивляется: как можно спать, ведь такой ошеломляющий дождь идет?

Мы в Ереване, опять возвращаюсь в дом Мастера, чтобы поделиться моими впечатлениями с его супругой Наталией.

Мы опять появимся в Гюмри, этот город со своими невидимыми нитками нас непрестанно зовет к себе. Вновь мы тут, на этот раз по поводу выставки Арцруняна. После двадцатилетнего перерыва картины Арцруняна  опять появляются в родном городе. Все родственники, знакомые, друзья собрались, пришли увидеть «Ацана», приветствовать своего друга. Министерство культуры с опозданием Арцруняна награждает золотой медалью за вклад в отечественное изобразительное искусство. В течение шести лет никто не помнил о нем.  Самое важное то, что Арцрунян возвращается в Ереван довольный. Но я чувствую, что опять вернемся в Гюмри. 

Анаит Корюн

---

[1] Майла – это слово имеет восточное происхождение, использется в  диалектах армянского языка. 

 [2] Гата – армянское печенье с начинкой из муки, масла и сахара.